ИГРОВЫЕ ПЕСНИ

Игровые хороводные песни наряду с другими жанрами составляли неотъемлемую часть музыкального быта калужских деревень. Не останавливаясь подробно на проблеме жанровой классификации, отметим, что на сегодняшний день этот вопрос остается открытым. Под термином «игровые песни» многие собиратели и издатели народных песен объединяли различный по происхождению, стилистике и функциональному назначению материал. К примеру, проанализировав песенные сборники XVIII-XX вв. Н.П. Колпакова пишет: «“Игровыми” в различных сборниках называются: 1) песни драматизированные, т.е. сопровождающиеся коллективным разыгрыванием; 2) песни без разыгрывания, исполняемые при хождении в хороводах; 3) песни, связанные с движением типа прогулочного шага с приплясом; 4) песни типа молодежных припевок любовного и величального характера, исполняемые на зимних посиделках, и др.»[1]. В хороводе с движением по кругу могли исполняться песни разных жанров — величальные, плясовые, хороводные, а также игровые песни, но, как справедливо отметила Н.П. Колпакова, ставить «знак равенства между ними нельзя: не каждая игровая песня является хороводной и не каждая хороводная игровой»[2]. Но, все же среди этого многообразия выделяется группа песен, основой которых является игра. Так, Ю.Г. Круглов отмечает, что отличительной чертой игровых песен принято считать соотнесенность их текстов с игровыми действиями, без которых игра теряла свой смысл[3].

Большинство традиционных игр, записанных на территории Калужского Полесья, имеет общую природу с образцами игрового фольклора других областей России. Сходство обнаруживается не только в названиях игр и игровых хороводов, имеющих общерусское распространение («Просо», «Бояре», «Царевна», «Коршун»), но и в правилах игры и игрового поведения. Различия — с некоторыми местными особенностями, связанными с акциональным рядом (шли «по солнцу» или «против солнца», взявшись за руки/ под руки или нет) и диалектными особенностями. Согласно экспедиционным данным, на исследуемой территории некоторые игровые хороводы могли исполняться как взрослыми, так и детьми, что позволяет раскрыть механизм передачи традиции. Как отмечают народные исполнители, специально игры не разучивали. Зачастую, игры перенимались детьми от молодежи и взрослых.

Часто исполнение игр связано с постовыми периодами (в Филипповский и Великий посты). В местном наименовании такие песни назывались «говейными», «это в говейны». Перечислим лишь некоторые из них: «Хрен», «Сиди-сиди, Яша». К числу «говейных» народные исполнители относят также весенний орнаментальный хоровод «Заплетися плетень», известный по другим регионам России. В Калужской области записаны его фрагменты в трех районах (Куйбышевском, Кировском и Думиничском). «Говейным» также называли игровой хоровод «Костромушка», который был записан с разными вариантами напева. Он мог иметь троицкую приуроченность, и лишь некоторые комментарии народных исполнителей указывали на его исполнение в любое время года.

В игры играли и на святочных посиделках, как правило, в откупленных избах. Их участниками в основном были холостые парни и девушки и молодые семейные пары. Хотя, по некоторым экспедиционным сведениям, дети также собирались в Святки в отдельной избе для проведения своих игр. Т.о., получалось, что в одной деревне параллельно в разных домах проходили две «вечерины»: молодежная и детская. Так молодое поколение приобщалась к различным формам празднично-обрядовой жизни народа.

Музыкальная форма собственно игровых песен основана на вариативном повторении четырехсложного ритмического звена, соотносящегося с разделами поэтического текста.

 В процессе исполнения напева активному варьированию подвергаются как ритм-примитив, так и интонационное наполнение. Благодаря принципу повторности краткого интонационно-ритмического звена игровые песни легко воспринимаются на слух, что способствует быстрому запоминанию, а значит и включению в игру. Символическое значение повтора и повторяемости связано с магической функцией фольклорной формы. По наблюдениям исследователей, в игровых формах фольклора и игрового поведения проявляется изначальная связь с обрядом, а функция игры являлась необходимой в процессе подготовки к ритуальным формам деятельности.

[1] Колпакова Н.П. Русская народная бытовая песня. М.-Л., 1962. С. 56.
[2] Там же. С. 58.
[3] Круглов Ю.Г. Русские обрядовые песни: Учебное пособие. М., 1982. 272 С.